Роман 

ПРОЛОГ 

Мы. Возгордились.

Мы возгордились, когда познали тайну бесконечного осознания.

Мы возгордились, когда наша раса разгадала секрет Круга перевоплощения. Когда мы поняли, что можем контролировать этот процесс.

Но еще более возгордились мы, когда нашим лидером стала поистине могущественная сущность, которая, целиком сохраняя память от воплощения к воплощению, снова и снова наполняла сосуды смертных тел своим бесконечным осознанием, каждый раз проходя полный цикл от рождения до смерти и перерождения в новом организме.

Мы думали, нет ничего, что не было бы ему подвластно.

Но и силы Царя Титанов тоже оказались не безграничны. Потому что даже над ним была Сила, к которой все мы принадлежим.

— Зачем ты здесь? – голос из холодной темноты.

— Зачем и ты, брат, — буркнул другой, недовольный голос, хозяином которого был, видимо, молодой мужчина. Послышался шорох, и вопрошавший разглядел в тусклом свете луны светловолосого юношу. – Как ты думаешь, что я могу делать ночью, в чистом поле, вблизи отстойной ямы, Деос, мать твою так?

— Да уж конечно, не на ящериц охотиться, брат, — хмыкнул тот, кого назвали Деосом. Эан едва заметно вздрогнул, словно тот сказал что-то ужасное, и мельком взглянул на него.

— Да уж конечно, — неуверенно кивнул  он, вставая рядом с братом, на самом краю отстойника. Они оба как по команде задрали светловолосые головы в ясное осеннее небо.

Если бы у кого-то из них был в руках огонь, то они увидели бы, что стоят на краю огромной круглой ямы, по форме напоминавшей воронку. Один неверный шаг – и кто-то из них мог бы покатиться вниз по пологому склону, и тогда его сородичам долго пришлось бы искать его искалеченное тело. А поиски начать можно было бы только утром, и в таком случае, им вряд ли удалось бы обнаружить его живым.

Но они стояли уверенно и крепко, так, словно прекрасно знали эту землю. Или просто видели в темноте. Или ориентировались при помощи каких-либо других органов чувств.

Когда-то эта более-менее ровная местность была густо населена. А сейчас – сейчас кругом, насколько хватало глаз, простиралась черная голая равнина, и не было видно ей ни конца, ни края. На много-много лиг вокруг – только ледяные звезды над безмолвным мраком, неприветливая остывшая земля да сухой ветер, свободно гулявший там, где ему вздумается, и гонявший туда-сюда каменную пыль. На вечернем горизонте – тени холмов, или силуэты полуразрушенных строений.

Впрочем, даже в ясную лунную ночь в пустынных теперь частях степи невооруженным глазом едва ли удалось бы разглядеть что-либо более вразумительное, чем собственные руки. Местные охотники хорошо знают, что ночью здесь можно спрятаться, даже не прячась.

Было бы желание прятаться.

И в таком случае, даже для внимательного взгляда наблюдателя с неба мог бы легко остаться незамеченным небольшой палаточный лагерь, укрывшийся в тени крупного округлого объекта где-то на северо-западе этой неприветливой местности.

Впрочем, было бы желание искать.

— Ночь сегодня светлая, Эан-Тсар, — заметил Деос, называя брата странным титулом, означавшим, видимо, его высокое положение.

— Ага.

Они помолчали.

— Смотри-ка, — Деос указал пальцем на два золотистых пятна,  низко плывших на фоне звездной черноты неба. Они двигались медленно и бесшумно, совершенно не таясь, словно высматривали что-то внизу.

— Ящерицы уже вынюхали нас, Эан, — заметил он. В его тоне слышались легкие нотки досады и обреченности.

— Да, Деос, они всегда наблюдают за нами в самые неподходящие моменты, — с мрачной усмешкой буркнул Эан, даже не взглянув на объекты.

— Не вижу ничего смешного, — немного обиженно отозвался Деос, все еще следя за неторопливыми перемещениями летательных аппаратов. Приблизившись, они зависли ненадолго, словно действительно наблюдали. Теперь стало видно, что они напоминают крупные треугольники с бегавшими по периметру золотистыми огоньками.

Эан поднял на Деоса внимательный взгляд ясно-голубых глаз, а потом замер, внимательно всматриваясь в летающие объекты, зависшие прямо за его спиной.

— Говорил тебе, не поминай к ночи злого духа, — себе под нос пробурчал он. – Боевые….

— Что? – переспросил Деос. Но Эан, словно почувствовав что-то, быстро прижал палец к губам. Что произошло в следующий момент, видимо, успел понять только он. Каким-то непостижимым образом в один миг он оказался по другую сторону от брата, разворачиваясь грудью к чему-то невидимому и угрожающему, поднимая правую руку, чтобы защитить лицо, одновременно заслоняя собой Деоса от какой-то страшной угрозы. А потом их накрыло невидимой ударной волной.

Деос едва успел присесть на корточки, и жуткий вихрь прошел над ним и по бокам от него, взрывая землю и поднимая тучи пыли, грозя снести и испепелить все на своем пути. Что-то словно встретилось с правым локтем Эана, высекая искры, как при ударе о металл, и явно отрикошетило обратно, тут же вызвав обратную ударную волну, которая угодила прямиком в один из летательных аппаратов. Тот закачался, накренился, и медленно, но уверенно пошел к низу, словно тонущее судно.

На борту определенно царила паника, потому что цветные огоньки забегали по периметру беспорядочно и в два раза быстрее.

— Они просто не знали, что это ты, — хмыкнул Деос из-за спины брата.

— Не высовывайся, оно испепелит тебя, — холодно бросил тот, ожидая повторной атаки. И она произошла. Но, будучи готов к ней, он отразил ее уже двумя руками, высекая искры, направив ударные волны в оба корабля.

— Сволочи, — зло прохрипел Эан. – Уже нельзя спокойно выйти посс*ть.

Подбитое судно уверенно завалилось набок и со всего размаху врезалось в землю где-то позади отстойника. Цветные огоньки с треском погасли. Послышался какой-то грохот, словно отвалился металлический люк, и шипящие незнакомые голоса. Судя по интонациям, они крыли подбившего их врага всеми известными им нехорошими словами.

— Надо бы их добить, — рассудительно заметил Деос, неуверенно выпрямляясь.

Эан не слушал его. Он, как завороженный следил за вторым объектом.

— Они могут еще раз напасть, — задыхаясь, прошептал он. – У них еще осталась энергия….

Но, вопреки его ожиданиям, нападения не последовало. Второе судно развернулось и, с максимальной скоростью, на которое было способно после удара, устремилось прочь, изо всех сил мигая разноцветными огоньками.

А в лагере поднялась паника. В лунном свете было видно, что на помощь двум юношам уже спешили такие же высокие светловолосые мужчины и женщины.

Эан пошатнулся и свалился бы на землю, но Деос едва успел подхватить его. Тот упал на одно колено, морщась и прижимая ладонь ко лбу.

— Эан!

Юноша развернул к нему бледное лицо.

— Где они? – раздались встревоженные голоса откуда-то сбоку. – Что с Царем? Где Эан-Тсар?

Деос быстро кивнул и указал им в ту сторону, куда упал летательный аппарат. Потом снова взглянул на брата.

— Эан, что случилось?

— Я…  уже не так силен, как раньше, — прошептал тот, прижимая к груди руку. – Мне… уже сил не хватает.

Он прикрыл глаза.

Широкий рукав одеяния задрался, и на локте мужчины блеснул золотом призрачный, словно впаянный в его кожу длинный кусок металла, похожий на клинок.

— Аманурил проявляется, — тихо и обреченно произнес Деос.

— Я же говорю, я теряю силы, — шепнул Эан.

— Все будет хорошо, Эан-Тсар, — прошептал Деос, прижимая к себе светлую голову брата. – Все будет хорошо. Мы найдем решение….

— Я уже нашел решение.

Деос несколько мгновений во все глаза смотрел на него.

— Нет, Эан, — хриплым от волнения голосом произнес он. — Ты не сделаешь этого. Ты совсем утратил веру… или рассудок?

— Именно из-за моей веры я и хочу сделать это, — резко проговорил Эан, раздраженно отталкивая руки Деоса и с трудом поднимаясь на ноги

— Ты устал. Тебе нужно отдохнуть. Мы спасемся.

— Наше желание сохранить навечно след нашей величайшей цивилизации – лишь проявление величайшей гордыни, Деос, — яростно произнес Эан, отряхивая одежды. — За смертью всегда и неизменно должна следовать новая жизнь.  А я из-за своей гордыни и страха убедил вас придти сюда, чтобы продолжать и продолжать это бесконечно….

— Но это и наше решение! Ты не должен один нести ответственность!

— Наш народ должен был погибнуть еще тогда, тогда, когда мы испугались и бежали из нашего мира, ты помнишь? Мы старались изо всех сил, мы придумывали способы переселения в другие тела и пытались существовать в иных реальностях, мы бежали, но Вселенная настигла нас снова. Наша раса умирает уже бесконечно давно, а мы все боимся принять эту  участь, хотя как никто иной знаем, что все, что пришло в этот мир, не может вечно существовать в одной и той же форме. Осознание должно быть возвращено туда, откуда было получено, иначе прервется бесконечный круг….

Он замолчал, опустив голову. Его губы беззвучно шевелились. 

— Но Эан…

— Иди отдыхать. И на рассвете уведи всех, ты знаешь, куда. Дальше — поступайте так, как считаете нужным.

— Да ты сошел с ума, Эан. Да если… если тебя не будет, так за кем же нам тогда следовать, брат?....

Тот властно поднял руку, приказывая ему молчать, и внимательно вслушался в едва занимавшийся холодный рассвет.

— Мне пора, — тихо сказал он, повернув к брату бледное, изможденное бессонницей лицо. Взгляд его голубых глаз был спокойным и ясным. – Уведи остальных.

Деос поднялся на ноги, прижал к груди скрещенные руки и поклонился. Некоторое время он стоял так молча, глядя в землю, со скрещенными на груди руками. Эан тяжело дышал ртом, словно ему не хватало воздуха.

— Прощай, Эан Дай, — тихо произнес Деос.

— И тебе… прощай, брат….

… Он был так слаб, что не мог пошевелиться  и даже открыть глаза. Слабость наваливалась на него при каждом движении.

Они что-то делали с ним, но он почти ничего не чувствовал. Иногда боль разрывала его полузабытье, прерывая темноту и мутную пелену его наркотического сна, и он видел  яркий свет, направленный ему в лицо так, что было почти невозможно смотреть, и склоненные над ним лица, наполовину скрытые белой материей, с сияющими желтыми рептильными глазами....

… А потом все закончилось, и ему позволили придти в себя.

Он с трудом приподнял веки. Все тело сковывала чудовищная слабость. Он попытался пошевелиться и глухо застонал.

Эан огляделся. Он был раздет, и лежал на высокой узкой кушетке в белой комнате, под ярким светом множества ламп. Руки и ноги привязаны ремнями, грудь и живот покрывали шрамы непонятного происхождения. Некоторые из них были еще совсем свежими.

Голову перехватывал тугой металлический обруч. 

Сколько он был без сознания, и что они делали с его телом все это время?...

За дверью послышались голоса.

Высокий худощавый рептилоид в золотом венце на шипастой чешуйчатой голове вошел в комнату. Его сопровождала группа таких же существ в белых одеждах. Вероятно, это они скрывались под масками.

— Отвяжите его, — приказал царственный ящер.

Они повиновались.

Полураздетого пленника поставили на ноги.

— На колени, — приказал Принц. Эан мрачно взглянул на него.

— У меня что-то спина болит, и колени не гнутся, — глухо произнес он.

— На колени его, — повторил Принц. Пленника толкнули в спину. Тот не шелохнулся.

— Дай мне умереть стоя, — подняв глаза на ящера, спокойно произнес Эан. – И… не затягивай. Мне больно стоять.

Он и в самом деле, тяжело и трудно дышал.

— И ты не будешь просить меня о пощаде, Царь Титанов? – поинтересовался Ящер.

Титан вскинул голову и задержал на змеиной морде холодный взгляд ясных голубых глаз.

— К чему эти разговоры, если ты пришел убить меня? Хочешь самоутвердиться?

Ящер издал звук, похожий на смешок.

— Так часто происходит, что более развитая и сильна цивилизация рано или поздно приходит и истребляет более слабую, Эан Дай. Это закон жизни, прости.

Презрительная усмешка тронула губы Эана.

— Более сильная и более жестокая. А, значит, ее нельзя назвать более разумной.

Рептилоид внимательно взглянул на него.

— И тебе не больно умирать от руки неразумного, Титан? И ты не будешь пытаться предотвратить свою нелепую смерть?

Эан помолчал.

— Мне больно. Умирать, — задумчиво произнес он, опуская взгляд. – А что касается нелепой смерти…. От неразумных существ я и не мог ожидать иного. Учитывая, что вы сделали с этим телом. Что же касается смерти – бесконечность уже давно притягивает меня.

Ящер вытащил пистолет.

— Пока ты еще жив, я скажу тебе, что тебя ждет. Твоя голова будет выставлена на всеобщее обозрение и поучение, а остальное — выкинуто на помойку. Но, может быть, мы расчленим твое тело и развесим его части на кольях рядом с головой. Я еще подумаю об этом. А может быть, оно будет использовано для дальнейших опытов, которые послужат усилению нашей расы.

Эан мрачно кивнул, бросив взгляд на свои истерзанные грудь и живот.

— Да, я как раз об этом и говорю, — сдавленно произнес он.

— Смотри на меня, — прошипел Ящер. Эан повиновался. Его голубые глаза стали ледяными.

— Ты нарушаешь клятву, данную твоим народом моему. И ты не уйдешь с этой планеты, пока моя раса не будет отомщена, — холодно произнес он.

Морда Ящера перекосилась. Он приставил дуло пистолета ко лбу Титана.

— Не я давал эту клятву, — прошипел он.

— Не ты давал, не тебе и нарушать.

Принц взвел курок.

— Почти за честь, что я лично пристрелю тебя.

Это было последнее, что Эан Дай слышал в своей жизни. 

… продолжение следует....